Get Mystery Box with random crypto!

Таухид аль-Улухия подтверждается только через жизнь… и Акида Т | Muhammad didoisky

Таухид аль-Улухия подтверждается только через жизнь… и Акида Таухида Улухия не может быть установлена в душе человека – особенно Тауаккуль (надежда, полагание) на Аллаха в вопросах пропитания (ризк), в вопросе предопределения смерти, в вопросах ранга и статуса…



Душа человека не может установить этот вид Таухида, кроме как через преодоление подобных событий (сражения) и совершение долгого путешествия, отдавая большие жертвы – и только тогда этот Таухид начнет создаваться в душе, день за днем, кирпич за кирпичом; и затем, строение Таухда возвысится в душе человека.



Позвольте спросить вас: Кто понимает Таухид лучше?



Братья рассказали мне однажды: В один день русские самолеты бомбили нас, и все мы спрятались, кроме одного старика по имени Мухаммад Умар. Он посмотрел на самолеты, которые бомбили муджахедов и сказал:



«О, Господь! Кто величественнее? Ты или этот самолет? Кто сильнее? Ты или этот самолет? Неужели ты оставишь этот самолет, чтобы он бомбил Твоих рабов?»



И он поднял свои руки к небу, и он говорил с Аллахом посредством своей фитры (естества). До того, как он завершил свои слова, самолет рухнул вниз, несмотря на то, что в него не стреляли. По кабульской радиостанции передали, что упавшим самолетом управлял генерал…



И этот Таухид является Акидой… Освобождением для души от Хауфа (страха), страха пред смертью и положением…



Был среди нас шейх Тамим аль-Аднани… 30-го числа месяца Рамадан 1406 года, когда русские начали военную операцию, используя 3000 солдат при поддержке танков, самолетов и ракет…



Одна ракетная установка выпускала по 41-ой ракете за раз, все они выпускались сразу…. Больше 40 ракет летит на вас, заставляя трястись гору, которая находится под вами… Пушки, пулеметы и тяжелая артиллерия… Пять русских бригад, одна из которых бригада спецназ…



Шейх Тамим участвовал в этой битве… Должен сказать, что он весил 140 кг. Когда шейх злится на кого-либо, то говорит: «Я сяду на тебя». И это означало, что он готов убить человека!



Итак, шейх Тамим сел под деревом, повторяя: «О, Дающий смерть! Я желаю шахады в последний день Рамадана». А это было 30 Рамадана, последний день…



Он начал читать Коран под бомбами и ракетами. Он завершил чтение первого джуза (20 страниц Корана), когда пули просвистели у его лица; никто не мог поверить, что он был до сих пор жив под деревом, хотя самолеты бомбили, и вражеские снаряды и ракеты разрывались рядом…



Дерево горело… бомбы и взрывы…Невозможно было сказать одного предложения, чтобы закончить его… Слова терялись от звука ракет, бомб или мин.



Каждый раз, когда шейх упоминал при чтении Корана Рай, как, например: «…окажутся обитателями Рая. Они пребудут там вечно» (2:82),
он ещё и ещё раз повторял эти слова в надежде, что пуля попадет в него в этот момент: «…окажутся обитателями Рая. Они пребудут там вечно» (2:82).



Так он закончил первый джуз, и второй джуз… И когда он читал слова, упоминающие об Огне, то он торопился, боясь, что в этот момент, когда он читает об Аде в него может попасть пуля…



Он закончил читать третий джуз, четвертый, пятый…, и все это посреди ужаса, который заставляет забыть свое собственное имя…



Уаллахи, братья! Самым тяжелым для нас было истинжа (сходить в туалет), потому что тяжело подумать, что ты можешь быть убитым во время истинжа, что ты сможешь пойти и выполнить это, оставшись в живых… это было грузом для нас.



Итак, после прочтения нескольких джузов Корана, видя, что он все ещё жив, шейх Тамим сказал: «О, Аллах! Если не шахада, то хотя бы ранение!»…



Шесть минут прошло, семь… четыре часа он находился под бомбардировкой, подобной дождю.



Шейх Тамим сказал: «После этого дня, я понял, что нет смерти…, нет смерти, кроме как в определенный Господом Миров момент. И риск не приближает этого срока, а безопасность не удаляет смерть».



Это то, что он прочел в фетве шейх уль-Ислама ибн Таймийи… Он не прочел это в аль-Маджму ан-Науауи, или в Хашия ибн Абидина, ни в книгах ибн аль-Каййима… Он прочел это у того, чьи вены сжигались, чья душа разрывалась убийцами… Акида Таухида …, бесстрашие перед смертью и пропитанием…



В